«Моя жизнь. От зависимости к свободе»

Логично, что в главе, посвященной границе, особый акцент делается на взаимоотношениях с Китаем. Так или иначе, но Китай — страна, которая, когда мы находились в составе и Российской империи, и Советского Союза, соперничала, боролась с идеологических позиций, даже дошла до вооруженного столкновения с нашей прежней общей родиной. А положение с республиками, с которыми буквально вчера жили вместе на советском пространстве, — дело другое. О многом говорит тот факт, что при распаде СССР мы разошлись мирно. 21 декабря 1991 года руководители 11 республик, бывших в составе СССР, по моей инициативе собрались в Алма-Ате и подписали соглашение о создании Содружества Независимых Государств, в котором заявили о признании незыблемости границ, сложившихся к тому времени. Следовательно, при определении государственных границ между странами, вошедшими в состав СНГ, не должно было быть никаких трудностей. В основном так и получилось.
Почему я говорю «в основном»? Потому что в пограничных вопросах и с этими странами возникали определенные трудности. В предыдущей главе я говорил, что со стороны некоторых российских политиков к Казахстану предъявлялись территориальные претензии, в связи с чем мне, как руководителю государства, приходилось делать официальные заявления (автоссылка). Желание смотреть на соседнюю страну свысока, к сожалению, наблюдалось и со стороны руководства России.
После роспуска СССР властная верхушка России надолго пребывала во мнении, что отделение бывших союзных республик и становление их в качестве самостоятельных государств — это всего лишь временное явление и ошибка, которая вскоре должна быть исправлена. В главе о введении национальной валюты — тенге — я писал, что, когда Черномырдин приехал в Казахстан и узнал, что здесь есть посол России, он удивился и сказал: «Если Казахстан считает себя независимым от России государством, то пусть он еще раз подумает». Да, видимо, трудно было согласиться с новой ситуацией, признать ее сразу. Легко ли, если несколько лет назад тебя считали старшим братом, наставником, а теперь стремятся говорить с тобой наравне? Если те, кто, приезжая в Москву в командировку, не находил места в гостинице и умолял администратора, теперь же, как и ты сам, посещает Вашингтон, Париж, Лондон и устраивается в отелях. Легко ли, если к ним приезжают из-за рубежа делегации и они, как и ты сам, заключают международные договоры? Нет, конечно.
В ту пору мы были в настолько глубокой прострации, что любое теоретизирование казалось бессмысленным делом. Все помыслы были о выживании. Но именно в то время некоторые глупцы предлагали пересмотреть границы независимых государств. В такой сложный период, когда на чашу исторических весов была положена судьба нации, мы постарались сохранить спокойствие и выдержку, активно развивали переговоры с ближними и дальними соседями, приступили к укреплению региональной стабильности страны, своей внешней границы. Первым делом мы определили границы с Китайской Народной Республикой и подписали с ней двусторонний договор. Следует отметить: это был настоящий прорыв, потому что ни царская Россия, ни Советский Союз окончательно не могли решить с Китаем пограничный вопрос. В нашем случае проблема была успешно решена, причем не временно, а окончательно, без всякого сомнения и открыто. Урегулирование вопросов по государственной границе и подписание нами соответствующих договоров с двумя крупнейшими соседями поставили заслон политическим спекуляциям и периодически оглашаемым «прогнозам», преследовавшим цель нарушить доверие между нашими странами, которые в итоге все же остаются нашими хорошими соседями и партнерами.
Самая протяженная сухопутная граница в мире — граница между Казахстаном и Россией: 7 591 километр. Соответственно, долго шли и пограничные переговоры между двумя странами — до 13 лет. Закономерным результатом многовекторной политики, ставшей лицом казахстанской дипломатии, явилось историческое по своей значимости событие — подписание 18 января 2005 года договора о государственной границе между Казахстаном и Россией. Подписанием этого исторического документа, который главная газета страны «Егемен Қазақстан» назвала «договором века», наша страна полностью завершила международное правовое оформление своих границ на суше. Договор явился результатом сложного переговорного процесса и многолетней скрупулезной работы экспертов. А основу этого заложили Совместное коммюнике руководителей двух стран от 6 июля 1998 года, а также Протокол о делимитации государственной границы от 12 декабря 1998 года. Впервые в своей истории мы обрели юридически оформленную государственную границу с Россией — с нашим стратегическим партнером. Этим мы можем гордиться и перед современниками, и перед будущими поколениями.
Как это было достигнуто?
Выше я говорил о том, какую роль сыграли в решении пограничного вопроса с Китаем наши личные взаимоотношения с Цзян Цзэминем. Человеческие взаимоотношения с президентом России Борисом Ельциным также оказали свое влияние на это дело. Именно Борис Николаевич в телефонном разговоре со мной подчеркивал, что принятые Государственной Думой постановления не имеют отношения к статусу Российской Федерации как субъекта международного права, что постановления Думы не имеют каких-либо правовых последствий. То, что в этом вопросе руководители двух стран с первых шагов нашли общий язык, позволило рассматривать многие проблемы не спеша, надлежащим образом, на основе исторических документов.
Переговоры по делимитации государственной границы между Республикой Казахстан и Российской Федерацией начались в сентябре 1999 года. Причем переговоры проходили не только в Астане, Москве и Алматы, они проходили еще в центральных городах семи приграничных областей Казахстана, Семипалатинске, в девяти областных центрах приграничных регионов России, а также в Санкт-Петербурге — это в свою очередь создало условия для рассмотрения вопросов конкретно на местах для досконального учета всех политических, экономических, юридических, географических, исторических, культурных, национальных и иных аспектов. За пять с половиной лет, потребовавшихся для урегулирования всех вопросов, связанных с подготовкой проекта Договора о казахстанско-российской государственной границе, было проведено 50 раундов переговоров, в том числе 26 расширенных пленарных заседаний делегаций, 13 встреч рабочих групп и 11 встреч в узком формате. Все это свидетельствует о проведении колоссальной работы. Обе стороны постарались рассматривать проблемы таким образом, чтобы не оставлять потомкам нерешенных вопросов. В бывшую советскую пору понятия «республики», «их границы» руководители упростили до такой степени, что межреспубликанская граница между Казахской ССР и РСФСР, например, оказалась в противоречии с Конституцией СССР, основанной лишь на обоюдно согласованных дежурных картах соседних областей, на несовместимых материалах землеустройства и лесного пользования. В результате выявились даже такие факты, когда одна и та же территория принадлежала обеим республикам и на многих участках границы возникали хозяйственные споры. Если же учесть, что семь областей Казахстана: Атырауская, Западно-Казахстанская, Актюбинская, Костанайская, Северо-Казахстанская, Павлодарская и Восточно-Казахстанская — граничат с 12 субъектами Российской Федерации: Астраханской, Волгоградской, Саратовской, Самарской, Оренбургской, Челябинской, Курганской, Тюменской, Омской, Новосибирской областями, а также с Алтайским краем и Республикой Алтай — и что эта граница является самой протяженной в мире, то можно догадаться, насколько объемными были проблемы (карта)
Основная трудность заключалась в том, что межреспубликанская граница была утверждена дежурными картами между сопредельными областями (причем они были подписаны только председателями облисполкомов). Не было графических приложений к картографическим материалам границы. При СССР это не считалось большим недостатком. Административно-территориальные границы особо не мешали ведению хозяйства, размещению населенных пунктов. Так, когда Казахстан в качестве автономной республики находился в составе РСФСР и национальный состав населения успел сформироваться, многие земли Оренбургской области, город Оренбург (в его бытность столицей Казахской АССР) были переданы РСФСР, а земли, относящиеся к бывшей Букеевской орде Астраханской области, перешли в автономную республику.
И тут мы столкнулись с некоторыми вопросами наподобие тех, что были при определении границы с Китаем. Хорошо помню спорный момент по поселку Огнеупорный Карабалыкского района Костанайской области. Этот поселок расположен близко к линии административно-территориальной границы. Оказалось, что данный населенный пункт, сформировавшийся в 70-е годы, в 1993 году был взят в аренду на 40 лет Магнитогорским металлургическим комбинатом (знаменитая Магнитка). Вся инфраструктура поселка находилась на балансе комбината. Российская сторона предложила оставить у себя Огнеупорный вместе с окрестными землями площадью 520 гектаров, а взамен отдать 520 гектаров пашни южнее поселка. Население поселка, многие годы тесно связанное с Магниткой, к тому же полностью состоящее из представителей русской национальности, пожелало отойти к Российской Федерации. Для Карабалыкского района, занимающегося в основном возделыванием пшеницы, дополнительная земельная площадь не была лишней. Такой обмен устраивал обе стороны. Таким же образом был совершен обмен земельными участками между Бородулихинским районом Восточно-Казахстанской области и Локтевским районом Алтайского края в районе населенного пункта Локоть. И таких участков, оказавшихся объектом споров, но в конце концов нашедших свое положительное решение, немало. При этом возникали не только производственно-экономические вопросы, но и проблемы правового, консульского характера, а также связанные с погранично-таможенными процедурами. Граждане обеих стран часто сталкивались с подобными трудностями. Например, я в свое время получил письмо от жителей села Таловка, расположенного на стыке Западно­Казахстанской области Казахстана и Саратовской и Волгоградской областей России. В подписанном более 100 жителями письме говорилось: для поездки к родственникам, проживающим в соседних районах России, и провоза багажа нужно разрешение, а для его получения надо поехать на погранично-таможенный пост, находящийся в 200 с лишним километров, тогда как расстояние между двумя аулами всего 18 километров. Все это оказывало негативное влияние на общественное мнение, особенно на умонастроения в сопредельных районах. Поэтому необходимо было ускорить подготовку соглашения об облегченном порядке перехода границы для жителей пограничных территорий, а также сблизить таможенные законы двух стран и последовательно проводить определение одинаковых требований к таможенным документам. В этой связи можно особо отметить Мурата Атанова, который возглавлял правительственную комиссию, занимавшуюся переговорами по вопросам границы Казахстана и России. В целом в дело окончательного утверждения границ нашей страны большой вклад внесли послы по особым поручениям Вячеслав Гиззатов, Аскар Шакиров, Бигали Турарбеков, Зульфия Аманжолова.
На доведение этого вопроса до логического завершения решающее влияние оказало и то, что нам с президентом России Владимиром Путиным удалось найти общий язык, а затем и развернуть совместную плодотворную деятельность во имя нынешнего и будущих поколений. Владимир Владимирович постоянно держал этот вопрос в поле зрения. Могу сказать, что прямое участие глав государств развязало многие узлы. В ходе моего официального визита в Российскую Федерацию 18 января 2005 года мы не раз подчеркивали, что подписание этого договора в действительности явилось историческим событием. «Этот договор поднял на качественно новую ступень сотрудничество двух самых крупных стран постсоветского пространства», — заявил я. А Владимир Путин, говоря, что урегулирование пограничных отношений укрепляет взаимное доверие, отметил: со стороны России это является полным признанием суверенитета Казахстана, а договор знаменует собой новый этап российско-казахстанского стратегического партнерства, направленного на всесторонний прогресс братских народов. Действительно, в тот день мы стали свидетелями важного события: впервые с незапамятных времен мы в правовом порядке прочертили казахско-русскую границу.

Подписание Договора о границе явилось историческим событием и для России, потому как идеология Российской империи на этом закончилась, что углубило доверие между народами. Начался новый этап казахстанско-российских отношений, основанных на взаимном доверии.
Когда начался разговор о границе, многие думали, что переговоры с Узбекистаном, наверное, будут проходить труднее (карта). Но получилось не так. Руководство и Казахстана и Узбекистана с первых дней твердо придерживалось позиции, что все государства, подписавшие Алма-Атинскую декларацию 1991 года, признают незыблемость сложившихся до этого времени границ. Даже в самые трудные моменты мы высоко держали знамя традиционной дружбы между двумя братскими странами, родственных отношений двух народов, имеющих общие глубокие корни.
Обозначение границы между Казахстаном и Узбекистаном впервые было зафиксировано в 1924–1925 годах в ходе национального размежевания среднеазиатских республик. Поскольку Казахстан в то время входил в состав РСФСР, речь шла о границе между РСФСР и Узбекской ССР. На взаимоотношения между братскими республиками негативное влияние оказала передача в 1956 году Бостандыкского района, части земель Мырзашоля в состав Узбекистана. Конечно, по методам того времени сначала было принято постановление Верховного Совета Казахской ССР о передаче указанных территорий в состав Узбекистана, спустя три дня принято постановление Верховного Совета Узбекской ССР о принятии переданных из Казахстана новых земель; не прошло и месяца — вышло постановление Верховного Совета СССР о частичном изменении границы между Казахской ССР и Узбекской ССР. Другими словами, Москва только задокументировала взаимную договоренность двух республик… Но это не значит, что все дело заключается в нашем же решении. Если рассуждать по этой логике, то получается, что в 1986 году избранные представители коммунистов Казахстана сами избрали Колбина руководителем республики. Такие уж были времена.
Вопрос о передаче Бостандыкского района Узбекистану решен Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 февраля 1956 года «О частичном изменении границы между Казахской ССР и Узбекской ССР». Но, оказывается, этот сюжет зародился еще в 30-е годы прошлого века. Сначала Центральный комитет Коммунистической партии Узбекистана и правительство республики принимают решение ходатайствовать перед ВЦИК СССР о передаче территории и населения части Бостандыкского района Казахской АССР, прилегающей к «Чирчикстрою», в состав Узбекской ССР. Причем упомянутое решение не согласовывается в предварительном порядке с соответствующими государственными и партийными структурами Казахской АССР, а напрямую направляется в Москву. Эта инициатива, разумеется, вызвала негативную реакцию руководства Казахстана. В тот раз Москва поддержала позицию Казахстана и вопрос был закрыт. Но спустя 20 лет взгляды Кремля изменились. О причине я сказал выше. Одна республика просила землю, другая республика согласилась передать ее. Обе стороны одобрили то решение Верховного Совета. С юридической точки зрения документы были оформлены безукоризненно.
В решении Верховного Совета Казахской ССР указаны общность экономики, территориальная близость, тесные хозяйственные и культурные связи. В решении Верховного Совета Узбекской ССР от имени узбекского народа выражается благодарность казахскому народу за передачу указанных земель. Сей дружеский акт в соответствии с директивами ХХ Съезда КПСС якобы способствует успешному решению общегосударственных задач в хозяйственном строительстве и дальнейшему укреплению нерушимой дружбы между узбекским и казахским народами. Одним словом, акт передачи определенной территории другой союзной республике осуществлен в рамках советских демократических норм и принципов того времени, с соблюдением всех конституционных правил.
В первые годы независимости представители ряда общественных движений и партий постоянно поднимали вопрос возвращения Бостандыкского района, в свое время переданного Узбекистану. Такое требование в сложившихся новых исторических условиях, в новой геополитической ситуации было в корне неправильно. По поводу требований о возвращении некоторых районов, которые когда-то относились к Казахстану, я заявил на I  Всемирном курултае казахов: «Подобные непродуманные слова, безответственные публикации в газетах вбивают клин между братскими народами, обостряют и без того усложнившиеся межнациональные отношения. Мы поддерживаем территориальное единство и целостность независимых государств, признаем неприкосновенность и реальность сложившихся границ и не поддадимся никаким подстрекательствам».
Здесь есть смысл вспомнить казахскую пословицу «Өнбес дауды болмас жігіт қуады» — «Безвыигрышную тяжбу затевает недалекий юноша». Что бы мы сказали, если бы они начали претендовать на земли, которые когда-то находились под властью Коканда? Если продолжать эту тему, то Каракалпакстан в свое время относился к Казахской автономной Социалистической советской республике. Означает ли это, что теперь мы должны претендовать на Каракалпакстан? Поэтому все стороны должны распрощаться с подобными разговорами.
Конечно, когда мы были едины, в Ташкенте писались многие страницы нашей общей истории, в начале XX века многие представители нашей интеллигенции получили там образование, даже наше первое высшее учебное заведение — Казахский педагогический институт — было основано в Ташкенте. У двух братских народов очень много общего наследия. Не говоря о Бостандыкском районе, в самом Ташкенте проживало очень много казахов. Их было настолько много, что в 1924–1925 годах при национально­территориальном размежевании среднеазиатских республик развернулась настоящая дискуссия по поводу придания Ташкенту статуса казахской столицы. В книге Леонида Левитина «Узбекистан на историческом повороте» написано: «Весьма активно дебатировался вопрос о передаче Ташкента Казахстану на том основании, что в районах, расположенных вблизи Ташкента, проживало значительное число казахов. Если бы я сам не читал соответствующие архивные документы, не поверил бы, что такой абсурд мог иметь место». Автор говорит правильно. Сам факт превращения данного вопроса в объект дебатов, а также наличие архивных документов, дающих возможность историку доказать «абсурдность» этого, говорят о близости этого города сердцу казаха. Кстати, столица Узбекистана в 1930 году была перенесена из Самарканда — из города, находившегося в центре страны, являвшегося с XIV века, с эпохи Амира Тимура, столицей государства, в окраинный Ташкент. В самом центре города находится гробница нашего славного предка Толе би, многие годы служившего бием Ташкента. 28 мая 1993 года Ислам Каримов на совещании в Ордабасы, посвященном памяти трех великих казахских биев — Толе, Казыбека и Айтеке, сказал: «У нас общими являются и базары, и мазары». За два дня до этого, 26 мая, мы с И. Каримовым побывали в Ташкенте, где совершили молебен у мавзолеев Толе би и Шейхантаура.
Ряд проблем относительно казахско-узбекской границы накопился и без этого. Например, ранее утвержденная граница была определена по руслу реки Келес. А Келес хотя и не очень большая, но бурная река (это я не раз наблюдал, отдыхая в санатории «Сарыагаш»). Во время разлива она выходит из русла, смывает и меняет берега. Рассказывали, что однажды, во время сильного разлива, воды Келеса достигли аула Сарыуйсин, который находится в четырех километрах от реки. Учитывая это, мы договорились провести границу по нынешнему руслу Келеса. В районе Шардаринского водохранилища были участки, в свое время переданные Узбекистану во временное пользование. Самым трудным вопросом между двумя странами оказался вопрос о населенных пунктах Багыс и Туркестанец у подножия Казыгурта. Повторное уточнение некогда утвержденных топографических карт выявило, что государственная граница проходит прямо по этим населенным пунктам. На карте 1940 года Багыса нет, тогда такого поселка вообще не было, а на карту 1963 года поселок не был нанесен, хотя он уже существовал. К тому же жители обоих сел высказали пожелание всецело остаться на казахстанской стороне. Узбекская сторона никаких претензий на Багыс не предъявляла, но напомнила, что поселок Туркестанец после распада СССР был передан в ведение Министерства обороны Республики Узбекистан. Пока, как говорится, суд да дело, некоторые группы из числа нашей национальной интеллигенции искусственно раздули проблему, а жители Багыса провозгласили «независимую Багысскую Казахскую Республику» и даже успели избрать своего «президента». Зашумели газеты. Ситуацию начали оценивать как проявление настоящего сепаратизма. Вообще-то, это было результатом негативных действий определенных групп, сумевших вовлечь в скандал жителей аула, неожиданно политизировать вопрос, подлежащий решению правовым путем. В такой атмосфере нужно было действовать хладнокровно и взвешенно. 4 июля 2002 года я провел специальное совещание по вопросу территориального размежевания между Казахстаном и Узбекистаном. На совещании критике подверглась правительственная комиссия Казахстана за нерешение вопроса по остальным трем участкам, хотя со времени подписания договора о границе прошло шесть месяцев. Мы признали негодной позицию, которая была на стороне ревизии юридических актов и картографических материалов, определяющих административно-территориальную границу, намеченную на основе нормативных правовых актов верховных советов СССР, Казахской ССР, Узбекской ССР 1956 и 1963 годов. За 40–45 лет после этого казахстанская сторона не оспаривала правильность проведения границы. Я специально направил в Багыс и Туркестанец членов правительственной делегации, депутатов парламента. Они провели встречи с местными жителями, разъясняли суть переговорного процесса с узбекской стороной по этим проблемным участкам границы. В итоге аул Багыс отошел к Казахстану, а жители Туркестанца, не пожелавшие остаться в Узбекистане, были переселены на нашу сторону. Горные пастбища площадью 517 гектаров в районе Багыса обменяли на участки полупустынной зоны в районе населенных пунктов Нысан-1, Нысан-2 и Баймурат Кызылординской области. Аналогичным образом вопрос решался и в районе Арнасайской плотины. 9 сентября 2002 года был подписан договор об отдельных участках казахстанско-узбекской границы между Республикой Казахстан и Республикой Узбекистан и окончательно решен вопрос делимитации границы протяженностью 2 351 километр. В этом деле большое значение имело и то, что президент Узбекистана Ислам Каримов постоянно держал данный вопрос в сфере своего внимания.
Утверждение границы с Кыргызстаном (карта) поначалу казалось нам совсем легким делом. Ведь мы очень близкие, родственные народы, не так ли? В свое время было выпущено постановление ВЦИК от 10 сентября 1930 года «О границах между Казахской и Киргизской АССР». В качестве юридической базы для согласования делимитации казахстанско-кыргызской границы была принята межреспубликанская граница, конфигурация которой определялась вышеуказанным документом. Обе стороны никаких территориальных требований друг другу не предъявляли. Тем не менее возникло несколько вопросов. Первый был связан с прохождением линии границы на участке от пика Хан-Тенгри до пика Семенова. По картографическим материа­лам бывшего СССР граница шла по прямой линии, соединяющей вершины этих пиков. Казахстанские альпинисты, среди которых был Казбек Валиев, впервые покоривший Эверест, выступили с предложением рассмотреть возможность передвижения линии границы в сторону территории Кыргызстана, поскольку основная часть маршрутов восхождения на Хан-Тенгри проходила по западной кыргызской стороне, по пологому склону горы, как по наиболее безопасному участку, в сравнении с казахстанским. Примерно два с половиной километра приходится проходить по территории Кыргызстана. Кыргызская сторона вначале согласилась изучить данное предложение и даже подготовила проект описания прохождения линии границы, учитывающий наше предложение. Однако впоследствии руководство кыргызской делегации выступило категорически против каких-либо корректировок линии границы в районе пика Хан-Тенгри. Что поделаешь, это их право. В конце концов данный участок границы был определен так, как он обозначался в картографических материалах бывшего СССР.
Непросто решался вопрос о прохождении границы по реке Шу. В соответствии с картографическими материалами, созданными согласно вышеуказанному постановлению ВЦИК 1930 года, линия границы проходила по реке Шу. Однако за последние 70 лет русло реки в некоторых местах изменилось. Казахстанская сторона предложила провести границу по современному руслу реки Шу, и это было принято, так как русло реки 1930 года в отдельных местах было засыпано землей и на этих местах поднялись строения города Токмак. Кыргызская сторона просила отнести участок автодороги Бишкек — Чолпон-Ата протяженностью 800 метров к Кыргызстану, но мы не могли принять это предложение, так как гражданами Казахстана здесь были уже возведены частные постройки.
В ходе делимитации границы между странами учитывались и родственные, человеческие факторы. Так, в Кыргызстане есть село Степное. Линия границы проходила буквально рядом с ним. При определении линии оказалось, что кладбище села остается на территории Казахстана, а это 13 гектаров земли. Я пошел навстречу кыргызской стороне, которая просила оставить эту землю им. В таких случаях вспоминается описание драмы казахов в романе Чингиза Айтматова «Буранный полустанок», которые не могли посещать могилы предков, оставшиеся на территории космодрома, хоронить на своей земле усопших родственников. В ответ на позитивное рассмотрение предложения по урегулированию границы пограничная линия в районе домов отдыха и дач в Жамбылском районе Жамбылской области была проведена таким образом, чтобы эти земли отошли к Казахстану. Были и другие подобные моменты, но все они решались спокойно, без никаких споров. Даже спор кыргызов по Каркаринскому жайляу наконец был разрешен положительно. Почему я сказал «наконец»? В Кыргызстане некоторые партии раздули пограничный вопрос, превратили его в средство зарабатывания политических очков. Больше всего говорилось именно о Каркаринском жайляу, что в Раимбекском районе Алматинской области. Причем главный их довод — постановление ВЦИК 1930 года. Там указано, что Каркаринское жайляу является общим пастбищем животноводов Казахской и Киргизской АССР. Опираясь на дежурные карты Казахской и Среднеазиатской территориальных инспекций, а также на двусторонний акт от 27 августа 1930 года, которые гласили, что Каркаринское жайляу на правом берегу реки Каркара принадлежит животноводам Казахской АССР, было доказано, что эта земля должна относиться к Казахстану. Общее пользование для скота — разговор советской поры. В то время обычным делом была пастьба скота на территориях соседних республик. Тем не менее на решение данной проблемы ушло целых семь лет: двусторонний договор, подписанный 15 декабря 2001 года, Жогорку Кенеш (Верховный Совет) Кыргызской Республики ратифицировал лишь 17 апреля 2008 года. Нелегко находить с их президентами общий язык, поскольку они часто меняются… Что интересно, после ратификации договора Жогорку Кенеш создал комиссию и поручил ей провести дополнительные переговоры по «возвращению» Каркаринского жайляу. Вот как говорил один из постоянных членов комиссии по делимитации границ с соседними центральноазиатскими странами: «Было более чем странным ратифицировать договор и одновременно требовать пересмотра его положений. Помню растерянное лицо кыргызского коллеги, уважаемого мной академика Салавата Кулембековича Аламанова, когда он просил меня помочь выбраться из этой ситуации, так как, будучи опытным профессионалом, хорошо понимал всю абсурдность такого требования. Посоветовал ему обратиться к казахстанской стороне с нотой о проведении дополнительных переговоров по каркаринскому участку. Он так и сделал. В ответной ноте мы указали, что данный вопрос был окончательно решен при делимитации казахстанско-кыргызской границы на основе имеющихся документов о бесспорной принадлежности этого участка Казахстану и мы не намерены к нему возвращаться и вести какие-либо переговоры. Таким образом, Аламанов формально выполнил решение Жогорку Кенеша. Как говорится, и волки сыты, и овцы целы».
Когда речь шла об определении границы с Туркменистаном (карта), некоторые высказывали сомнение по поводу того, не возникнет ли спор по тем местностям Мангистау, откуда в свое время туркмены были вытеснены. Да, якобы так было. Но работы по делимитации границ между государствами опираются не на «якобы», а на заключенные договоры и приложенные к ним карты. В ту эпоху все те земли официально являлись территорией одной страны — Российской империи. Никому не вручалась бумага с однозначным разъяснением вроде «досюда — земли казахские, а досюда — туркменские».
И все же руководство Туркменистана на первых порах нет-нет да затрагивало эту тему. Вячеслав Гиззатов, работавший в той стране послом, приводит разговор с президентом, состоявшийся при вручении верительной грамоты: «Беседу Ниязов начал с заявления о том, что казахи в свое время силой захватили принадлежавший туркменам полуостров Мангышлак. Добавил, что он говорит об этом не к тому, чтобы требовать его возвращения, однако историческую правду надо признавать. Можно представить мое состояние: я только что передал дружеские слова Назарбаева, а в ответ прозвучали фактически территориальные претензии, хотя и с оговоркой. В голове пронеслось, что я, как посол, ни в коем случае не должен оставить такой выпад без внимания».
Автор дальше пишет: «Наступила моя очередь. К этому времени я уже успокоился и придумал свои ответы на высказывания туркменского лидера. Ведь казахи, как и туркмены, были кочевым народом, и если следовать по следам копыт наших коней, то они могут увести очень далеко».
В действительности такое предложение официально не высказывалось. В целом граница между Казахстаном и Туркменистаном проходит по плато Устюрт, по пустынной необжитой местности, практически неосвоенной в хозяйственном плане. Поэтому государственная граница была утверждена без каких-либо трудностей.
Ради исторической справедливости мы должны сказать вот о чем. Страна, в свое время лишившись ханства и ставшая колониальной, была образована сначала как автономная, затем как союзная республика, ее территория была определена в основном по нынешней государственной границе — все это было реализовано в первые годы советской власти. Хотя в Декларации прав народов России было написано, что национальностям дается право на самоопределение вплоть до отделения и создания самостоятельного государства, мудрые и прозорливые лидеры Алаша, видя как требование создать Туркестанскую национальную автономию было потоплено в крови, убедились в том, что большевики не выполняют свое обещание. Поэтому они выдвинули перед Центром требование учредить республику в составе Российской Федерации и добились своего. Позднее, в 1924–1925 годах, при проведении национально-территориального размежевания многие регионы, где компактно проживали казахи (более 40 процентов территорий Туркестанской, Хорезмской, Хивинской республик), были включены в состав Казахской АССР. В результате размежевания площадь Казахстана увеличилась с двух миллионов квадратных километров до 2,8 миллиона квадратных километров. Учитывая это, мы можем сказать, что нашими предшественниками был накоплен солидный опыт по определению границы.
Казахстан юридически оформил границы, признанные международным сообществом. Этим была ликвидирована опасность любого территориального спора в будущем. Если хотя бы один километр границы не будет зафиксирован на бумаге, то именно там легко может вспыхнуть конфликт. Такие вопросы должны быть решены еще на начальном этапе строительства государства. Иначе нераспутанные узлы противоречий будут передаваться от поколения к поколению. Поэтому с момента обретения независимости я взвалил на себя груз работы по правовому закреплению границы страны. Эта задача была решена. Граница Казахстана окончательно нашла свое отражение на карте мира.
18 января 2005 года после подписания в Кремле договора о казахстанско-российской границе Владимир Владимирович Путин сказал: «Нурсултан Абишевич, если бы я не знал Вас столь хорошо, то не поверил бы, что это произойдет именно так, а возможно и не состоялось бы вовсе. Вы сделали то, что никто никогда в истории не делал и не сделает для Казахстана». Я, конечно, знаю, что это нескромно — цитировать комплименты в свой адрес, но здесь это делаю специально, поскольку эти слова были сказаны в связи с крупным историческим событием и являются оценкой Путина — политика, тщательно отмеряющего каждое свое слово.
А для этого важно скоординированно укреплять вооруженные силы и пограничную службу.
Все на свете нужно ценить по достоинству. Основательно узаконив нашу суверенную территорию, просторы которой в суровой борьбе сохранили для нас наши предки, мы сумели создать условия для безмятежной и созидательной жизни наших потомков. И это — бесценное счастье.
А